Сосед заснул, убаюканный привычным шумом автомобилей. И вдруг за
стеной малогабаритной квартиры явственно раздался стук копыт.
Яростный ритм перерастал из рыси в галоп. "Хулиганство!" - вздохнул
сосед и, шаркая шлепанцами, побрел искать нарушителя спокойствия.
Даже если бы дверь, из-за которой доносился шум, ему открыл сам
идальго Ламанчский на своем Росинанте, человек не удивился бы столь
сказочному обороту дел, а только повторил - хулиганство! - и потре-
бовал выдворить лошадь прочь. Примерно такая ситуация возникает в
одной из песен Виктора Цоя, лидера ленинградской рок-группы "Кино".
Пожелав всем спокойной ночи, Виктор забросил намечавшуюся было в его
судьбе профессию резчика по дереву и отправился трудиться истопником
в котельную, которая стала известна среди молодежи под романтическим
названием "Камчатка", где подолгу засиживались, слушая композиции
Цоя.
Чем выделяется этот парень из ряда современных героев рок-н-ролла?
Колоритной восточной внешностью? Суровым выражением лица? Да. А еще
- странной уверенностью в своих силах.
В сущности, он поет о том же, о чем другие рокеры: о своем поколе-
нии. Сценический образ воплощался в произношении слов в манере
дворовой шпаны, форсированно, с растяжкой.
Персонаж Виктора Цоя не просто готов выйти под дождь, отправиться в
путь, вступить в бой. Он таинственно улыбается безусловной победе,
даже когда сажает "алюминиевые огурцы на брезентовом поле". Дело не
в том, что он отказывался от легкого пути, дело в том, что, позвав
за собой, манил не на красивую гибель, а к выигрышу по большому
счету.
Так уж сложилось, пел Цой - "где бы ты ни был, что б ты ни делал,
между землей и небом - война". И в тотальной войне за место под сол-
нцем уверенность в осмысленности, на первый взгляд иррациональных,
"невыгодных" поступков служит залогом сохранения духовности.
В этом, собственно, и состоит цель песенного героя Виктора Цоя. Не
предлагая чудодейственных рецептов, не скалясь на "отдельные недос-
татки", Цой просто заявлял: "дальше действовать будем мы". И по
дорогам снова мелькал плащ странствующего рыцаря.
Погиб Виктор Цой. Нет больше группы "Кино". До сих пор это звучит
странно.
Гибель Цоя - второе столь сильное трагическое потрясение нашего рок-
н-ролла после самоубийства Саши Башлачева. Это второй удар... Оба
были из числа тех, кому, как пел Цой, "умирать молодым".
Это была мгновенная смерть. "Москвич" на полном ходу врезался в иду-
щий навстречу "Икарус". От автомобиля остался только багажник...
Эксперты предполагают, что Виктор заснул за рулем. Но установить это
точно уже никто не сможет. Возможно, злую роль сыграло и то, что
Виктор водил машину меньше года...
Трагическая и нелепая смерть Цоя потрясла миллионы молодых людей
страны, увлеченных рок-культурой. Похороны 28-летнего Виктора заста-
вили многих иначе оценить творческое наследие музыканта, поэта и
композитора. Он был душой и сердцем группы "Кино", корни которой
начали прорастать в Ленинграде.
Остались песни, пластинки, магнитоальбомы, кинофильмы и видеоленты,
и все это будет с нами надолго.
"Закрой за мной дверь. Я ухожу", - пел он в одной из своих песен.
Девять лет назад, в безмятежный августовский день, он ушел навсегда.
Из жизни...
И в необратимых уходах тоже, наверное, есть свой смысл. Он ушел и
заставил нас еще острее почувствовать пустоту, зияющую на том месте,
где пульсировала живая артерия песен, где немногословный, ироничный
и мудрый человек по имени Виктор Цой пытался вместе с нами отыскать
ответы на вечные вопросы.
Годовщина смерти. Горькие слова. Но есть и другие - на стенах
московского Арбата и других "Арбатов" - петербургских, сибирских,
волжских: "Ты жив!", "Ты с нами!". Простая истина: человек, уходя,
остается...
Светлана Зотова
"Камчатка" Виктора Цоя
"Самарская Газета, август 1999